Фoтo прeдoстaвлeнo oргaнизaтoрaми
…Пoслe трaдициoннoй для сoльныx кoнцeртoв «рaзoгрeвoчнoй» увeртюры к «Руслaну и Людмилe», Aидa прeдстaлa в пeрвoм oбрaзe – с крaсивeйшeй aриeй Шeмaxaнскoй цaрицы (oпeрa «Зoлoтoй пeтушoк» Римскoгo-Кoрсaкoвa), и этo былo нaстoящee oткрoвeниe: вeдь кaкиx-нибудь три гoдa нaзaд мы нaблюдaли зa ee трoгaтeльным дeбютoм в этoй рoли нa сцeнe Мaриинскoгo тeaтрa (пoстaнoвкa Aнны Мaтисoн). В ту пору Аида признавалась, что царица – «это, наверное, самая сложная партия, которую я спела на сей день; думала, что буду готова к ней чуть позже, годам к тридцати, но вот поступило предложение, – и я представила внутри себя такую завоевательницу – то, что живет в каждой женщине». Сам Гергиев был очень доволен, вводя Аиду Гарифуллину – «в ней есть всё: с одной стороны, для роли требуется качественный, обворожительный голос, с другой – владение тесситурой, с третьей – незаурядные актерские данные…».
Конечно, на сцене БЗК мы не увидели Аиду-царицу как тогда – грациозно танцующей, босиком и в красной тунике, с распущенными белыми волосами… Но даже в концертной статике ее спокойная наполненность, негромкая, но нарастающая страсть с легкими инфернальными интонациями, виртуозное владение тембровой драматургией мгновенно распахивали арию до сюжетного простора всего «Золотого Петушка», где загадка и торжество Женщины на фоне мужских утрат заставляют вспомнить бодлеровские строки – «всегда глумится Смерть, как благовонья мира, // в безумие людей вливая хохот свой».
На восточном романсе на слова Алексея Кольцова «Пленившись розой, соловей…» (часто в концертной практике исполняется только под аккомпанемент фортепиано) в нашем случае было продемонстрировано тонкое, неспешное взаимодействие оркестра (напоминаю, это ГАСО им. Светланова с Йохеном Ридером за пультом) и певицы, их «удобный союз», умение слышать друг друга и держать паузы; щемящие оркестровые соло находили свое продолжение в тревожных крещендо Аиды, которая старается не столько эффектно исполнить номер, сколько нарисовать образ, показать, что и в печали есть невероятная красота: «а дева милая не знает – кому поет (певец) и отчего…». Кстати, немецкий дирижер Йохен Ридер ведет оперные гала Аиды не только в Москве, но и в Праге.
Концерт, тем временем, обратился к чешскому романтику Антонину Дворжаку, естественно, на языке оригинала: это ария Русалки из одноименной оперы и колыбельная из цикла «Цыганские мелодии» – «Помню, мать, бывало, песню напевала». Зал буквально звенел тишиной – это очень странное и редкое впечатление – на финальном моменте декламации в арии Русалки; она тем и сложна для оперной актрисы, что это своеобразная игра, перетекание от вымышленного к реальному образу, и этот волшебный накал драматизма был взят удивительно точно, без лишней экспрессии, где-то даже расчетливым чувством, но бьющим точно в цель.
Недаром, после победы на международном конкурсе Operalia в 2013 году, открывшем для Аиды все лучшие сцены мира, о ней заговорили именно как о «непривычно хрупкой для оперного жанра, но необыкновенно современной и пронзительной». Что и было продемонстрировано сначала в Дворжаке, затем в колыбельной Марии из «Мазепы» Чайковского: раскрывается психологическое состояние героя, оттенки его эмоции, – при этом всегда женственность, всегда одухотворенность; и за каждым оттенком, даже если он подан минималистично, угадывается большая судьба.
Аида Гарифуллина. Фото предоставлено организаторами
Что до судьбы – неудивительно: Гарифуллина для своих лет сама через многое прошла, родилась в Казани, первые уроки брала у своей мамы – хорового дирижера (она-то ее и вдохновила принять «оперное крещение»). Затем училась в Высшей школе музыки в Нюрнберге, в университете музыки и исполнительского искусства в Вене; именно после конкурса Operalia Аида, – по ее собственным словам «больше поверила в себя: меньше сомнений – больше труда!», – окончательно акцентировав внимание на чистом оперном искусстве, нежели на менее затратных для артиста экспериментах в жанре кроссовер в дуэтах с популярными исполнителями. Была как солисткой Мариинского театра, так и солисткой Венской оперы (2013–2016), имея в репертуаре Мюзетту из «Богемы», Сюзанну из «Свадьбы Фигаро», Эльвиру из «Итальянки в Алжире» etc.
…Камерное первое отделение сменилось торжеством итальянских красок из Верди, Пуччини, Леонкавалло во второй части концерта (надо отдать должное грамотно выстроенной программе с «перерывами» на чисто оркестровые номера – звучали увертюры к «Сороке-воровке» Россини, к опере «Норма» Беллини).
В Европе, кстати, с удовольствием воспринимали «оперное имя» Гарифуллиной, тем более что в переводе с арабского – это «награда»: «Героиня (Аида) у Верди – нежная и одновременно сильная. Такое имя, конечно, вдохновляет, но его приходится оправдывать».
Арии Виолетты из «Травиаты» традиционно называют экзаменом для любого сопрано, расхожая формулировка – «Либо Каллас, либо никто!». Но правило Аиды Гарифуллиной – «я стараюсь даже не играть, а просто жить на сцене», и ее «Teneste la promessa…» – это всё равно гимн любви через страдания; пусть жизнь ее теперь отмеряется часами, пусть она тяжело больна, но сердце ее все равно наполнено печальной нежностью к любимому, при всей неотвратимости конца в момент буйства парижского карнавала за окном… Итальянские оперы – это всегда невероятные чувственные путешествия, американские горки страстей, и Аида как чуткий гид сумела провести публику по шлягерам Верди (после «Травиаты» исполнила арию Нанетты из «Фальстафа»), беря простотой и каким-то непосредственным прикосновением к вечности, – так, что шлягер будто бы звучал в первый раз.
…Лирическую оперу французского композитора Шарля Гуно «Ромео и Джульетта» нельзя назвать безусловным хитом, без потерь пережившем время, но, конечно, знаменитый вальс Джульетты «Ах! Хочу и дальше жить я в этих грёзах…» никогда не покинет репертуар оперных див, – ария стала вкусным завершением сольного концерта Аиды (хотя после настойчивых аплодисментов, дважды пришлось выходить на бис), певица за два часа пронесла свою органику и артистическую зрелость через камерную и классическую части концерта, и неудивительно, что добрая половина зрителей Большого зала выстроились к ней в финале на автограф-сессию…
В следующих сезонах Аиду ждет дебют в нью-йоркской «Метрополитен-опере» и на сцене театра Liceu в Барселоне (кстати, в «Ромео и Джульетте»).
